Аннотация

Данный  семинар на тему «Семья и семейные ценности» о подлинных истинах нашего народа разработан для старшеклассников. Бесспорно, вне Библии понять культуру  нового времени, Отечественную словесность невозможно: она выросла из Священного Писания. В  процессе нравственно-философского анализа предложенных произведений  школьники научатся слышать слово писателя,  увидят мир их образов в свете азов духовности   русской литературы.

Участникам семинара  предложить  прочитать рассказы В.Вересаева « Всю жизнь отдала», Лидии Запариной  «Счастье», Г.Барановой-Поповой «Семейное счастье»,  Житие покровителей семейных уз – благоверных князя Петра и княгини Февронии Муромских, а также ещё раз внимательно прочитать «Песню про царя Ивана Васильевича, молодого опричника и удалого купца Калашникова» М.В. Лермонтова.

Вопросы к семинару:

1. Из какого произведения эти строки? Кто он этот «лукавый раб»? И почему он не сказал  царю всей правды?

Ох ты гой еси, царь Иван Васильевич!

Обманул тебя твой лукавый раб,

Не сказал тебе правды истинной,

Не поведал тебе, что красавица

В церкви божией перевенчана,

Перевенчана с молодым купцом

По закону нашему христианском.

2. Почему  вышел Степан Парамонович Калашников «на страшный бой, на последний бой»? Почему не объяснил царю,  за что убил Кирибеевича?

«А зовут меня Степаном Калашниковым,

А родился я от честного отца,

И жил я по закону господнему:

Не позорил я чужой жены…

Вышел я на страшный бой,

на последний бой!»

3. О чём просит царя купец Калашников перед смертью? И почему царь исполнит его последнее желание?

«…Не оставь лишь малых детушек,

Не оставь молодую вдову

Да двух братьев моих своей     милостью…»

4. Почему чтят в народе после смерти купца Калашникова?

И проходят мимо люди добрые:

Пройдёт стар человек – перекрестится,

Пройдёт молодец - приосанится,

Пройдёт девица – пригорюнится,

А пройдут гусляры – споют песенку.

5. В  чём суть трагедии матери из рассказа В.Вересаева « Всю жизнь отдала»?

8. На какие мысли наводят вас эти строки: «Первые дни моей новой жизни были очень трудными. Но я ребяток крепко полюбила, а они – меня. И хоть особой любви у нас с Николаем не было, потому что я всю её отдала детям, мы  были очень счастливы».

9. Когда испытал чувство стыда Сергей из рассказа Г.Барановой-Поповой «Семейное счастье»?

План-конспект семинара

Тема: «Cчастлив тот, кто счастлив дома»

Цели: 1. прививать культурологические основы семейных традиций;

2. определить свое место и роль в окружающем мире, семье

Ход урока.

I. Вопрос - завязка: В книге Фридриха Энгельса «Происхождение семьи, частной собственности и государства» говорится о том, что  семья – явление чисто историческое и её не будет, когда  всё опять станет общим…»

Что вы можете сказать по этому поводу,  ведь предсказание Энгельса медленно, но верно сбывается: семья как социальный институт действительно идёт к своему исчезновению?

II. Ответы:

- Увы, но воспетая всей мировой культурой великая святыня семьи безжалостно оплёвывается и растаптывается «современной жизнью». И происходит это общими усилиями звёзд шоу-бизнеса, журналистов, психологов. Тех, кто бессовестно пропагандирует разврат, пишет книжки  с провокационными названиями типа «Семья и как в ней уцелеть»…

- Семья – это вечная колыбель всякой человечности.  Очень трудно стать человеком без нравственного опыта семьи.

- Иван Ильин рассматривал семью как «остров духовной жизни» и «живую лабораторию человеческих судеб»:  «Здесь открываются в душе ребёнка главные источники его будущего счастья и несчастья… Семья, внутренне спаянная любовью и    счастьем, есть школа душевного здоровья, уравновешенного характера, творческой    предприимчивости…»

III. Учитель: Когда Пушкин воспевал «любовь к родному пепелищу, любовь к отеческим гробам», под пепелищем он имел в виду не остатки от пожара, а драгоценную вековую золу домашнего очага, в благоговении перед которым, как и перед памятью предков, поэт видел  условие «самостоянья человека, залог величия его».  Религия семьи  восходит к первобытным, доисторическим временам. Необходимость глубоко религиозного отношения к семье, к своим родным, к отчему дому и к памяти предков оправдана и подтверждена христианством.

Два чувства дивно близки нам,

В них обретает сердце пищу:

Любовь к родному пепелищу,

Любовь к отеческим гробам.

На них основано от века

По воле Бога Самого

Самостоянье человека,

Залог величия его!

А.С.Пушкин

IV. Вопросы: Вспомните, из какого «Жития …» эти строки?

1.И княжили в городе, соблюдая все заповеди Господни, и молились за свой народ. Всех своих подданных они любили равно как чадолюбивые отец и мать. Не любили они только гордости и грабежа. Для cвоего города они были добрыми пастырями, а не наёмниками: правили с истиной и кротостью, а не с жестокостью.

Ответ: Житие покровителей семейных уз – благоверных князя Петра и княгини Февронии Муромских

2. Благоверный князь Пётр и благоверная княгиня Феврония пребывали в благочестии и угождении Богу: принимали странников, насыщали голодных, поили жаждущих, одевали нагих, бедных избавляли от напастей.

Ответ: Житие покровителей семейных уз – благоверных князя Петра и княгини Февронии Муромских

V. Учитель: А знаете ли вы, что поучительный пример благочестивой жизни в супружестве и справедливое управление княжеством после победы над боярами святой муромской четы – предков царя, имел для молодого Ивана IV большое значение…

При жизни своей благоверной супруги и своего мудрого наставника – митрополита Макария, государь был нравственно ограждён от пороков, испытывая благотворное влияние святой четы.

VI. Викторина по поэме М.Ю.Лермонтова «Песня про царя Ивана Васильевича, молодого опричника и удалого купца Калашникова»:

Вопрос:

1.Кто он этот «лукавый раб»? И почему он не сказал  царю всей правды?

Ох ты гой еси, царь Иван Васильевич!

Обманул тебя твой лукавый раб,

Не сказал тебе правды истинной,

Не поведал тебе, что красавица

В церкви божией перевенчана,

Перевенчана с молодым купцом

По закону нашему христианском.

Ответ: Будучи из рода Малюты Скуратова, Кирибеевич  не принял  народную нравственность. Охваченный  страстью, скрыл правду от царя. Но против семейный устоев не  позволит идти  себе даже грозный монарх Иван Васильевич:

«Как полюбишься – празднуй свадебку,

Не полюбишься – не прогневайся».

Вопрос:

2. Почему  вышел Степан Парамонович Калашников «на страшный бой, на последний бой»? Почему не объяснил царю,  за что убил Кирибеевича?

«А зовут меня Степаном Калашниковым,

А родился я от честного отца,

И жил я по закону господнему:

Не позорил я чужой жены…

Вышел я на страшный бой,

на последний бой!»

Ответ: Степан Парамонович Калашников вышел защищать честь своей семьи, отстоять правду-матушку.  Он  не просто мстит именитому обидчику, а выступает против произвола и несправедливости, направленных против семейного уклада.  А причину своего поступка он не огласил, потому что не желал публичного позора для своей семьи.

Вопрос:

3. О чём просит царя купец Калашников перед смертью? И почему царь исполнит его последнее желание ?

«…Не оставь лишь малых детушек,

Не оставь молодую вдову

Да двух братьев моих своей     милостью…»

Ответ: Царь одобрил прямой и честный ответ купца, и потому он непременно исполнит  просьбу купца Калашникова. Грозный владыка понимает, что семья – это единственная в мире ценность, которая крепит мощь государства. И тот, кто в последние минуты жизни думает о семье, достоин того, чтобы его просьба  была  исполнена.

Вопрос:

4. Почему чтят в народе после смерти купца Калашникова?

И проходят мимо люди добрые:

Пройдёт стар человек – перекрестится,

Пройдёт молодец - приосанится,

Пройдёт девица – пригорюнится,

А пройдут гусляры – споют песенку.

Ответ:

- Степан Парамонович перед смертью проявил непоколебимое мужество, стойкость, смелость во имя незыблемости семейных устоев, поэтому он получил признание народа.

VII. Учитель:           Из книги «Алфавит духовный старца ПАИСИЯ Святогорца». Избранные советы и наставления :

Прояви свою любовь в первую очередь к своей семье.

Единственная ценность в мире – это семья.

Будет разрушена семья – мир погибнет.

Родители должны посвящать своим детям как можно больше времени

Родителям нужно с самых ранних лет учить детей нести за себя ответственность.

Дети  должны иметь в семье какие-то обязанности по силам.

А вот чувственная любовь, очень часто соединённая с самомнением, не даёт и не может дать такой силы, которая могла бы противостоять дурным наклонностям.

Как пример “чувственной любви» вспомним  трагическую судьбу матери из рассказа В.Вересаева Всю жизнь отдала». (В  приложении представлен текст рассказа В.Вересаева  «Всю жизнь отдала».)

VIII. Вопрос:  В  чём суть трагедии матери из рассказа В.Вересаева « Всю жизнь отдала»?

Ответы:

- Автор раскрывает причину трагедии матери  в заключительных строках своего рассказа: «Снег пушистым слоем всё гуще покрывал ей голову, плечи и колени. Она сидела неподвижно,  горько шевеля губами. Кляла судьбу, в которую не верила, винила Бога, в которого полуверила. Не винила одну себя, что всю жизнь отдала на выращивание холодного эгоиста,  приученного ею думать только о себе».

- Чувственная любовь  не может устоять перед дурными наклонностями человека. Ясно, что сын не имел никаких обязанностей в семье. Он никогда не заботился о родителях.

- Сына   не научили   заботиться о родных людях. В семье нет духовного родства, а плотского родства мало.

IX. Учитель: Духовное родство пуще плотского. И тому подтверждением рассказ Лидии Запариной  «Счастье» (В  приложении представлен текст рассказа Лидии Запариной  «Счастье».)

X. Вопрос: На какие мысли наводят вас эти строки: «Первые дни моей новой жизни были очень трудными. Но я ребяток крепко полюбила, а они – меня. И хоть особой любви у нас с Николаем не было, потому что я всю её отдала детям, мы  были очень счастливы».

Ответ: Любовь, о которой рассказала Лидия Запарина  в своём рассказе «Счастье»  жертвенная,  но и другой она быть и не может. Только в ней  сокрыта та любовь к ближнему, которая и есть суть истинной человеческой любви, что идёт от милосердия, сострадания  и созидает истинных сынов и дочерей своей Отчизны.

XI. Учитель: «Детушек  воспитать – не курочек пересчитать», - гласит народная мудрость.

Как пример трудного семейного счастья может послужить рассказ  Г Барановой-Поповой «Семейное счастье». (В  приложении представлен текст рассказа

Г Барановой-Поповой «Семейное счастье».)

XII. Вопрос: Когда испытал чувство стыда Сергей из рассказа Г.Барановой-Поповой «Семейное счастье»?

Ответ: « Безграничным счастьем, что в семейном кругу испытывал

он, при виде горячей любви к нему, кормильцу-тяте, с избытком вознаграждён Сергей был и за труд упорный, и за ночки бессонные, и за лишение покоя в страдное время его работы на чужбине. Стыдно стало ему при мысли, что завидовал он бобылю Даниле и его волюшке. Да разве на постоялом дворе, среди хмельного веселья, в кругу неведомых захожих людей, испытывает Данила хоть сотую долю того счастья, которым полно сердце отцово в избёнке за мельницей?»

Выводы:

Вопрос: Что несёт истинное человеческое счастье?

Ответ: «Счастье семейное – это высшее счастье честного труженика! Оно даёт ему  радость тихую, но истинную и  прочную, даёт охоту и силу к труду, ограждает его от веселья  порочного, доставляет ему облегчение в болезни, утеху в скорби и, как запоздалому путнику в ненастную, осеннюю ночь, ещё издалека светится ему путеводным огоньком, манящим к теплу, свету и покою». Счастлив тот, кто счастлив дома. Счастлив купец Калашников, который отдал жизнь за честь семьи. Счастлива героиня рассказа Лидии Запариной, воспитавшая хороший детей, счастлив Сергей из рассказа Г.Барановой-Поповой «Семейное счастье». Но нельзя не посочувствовать героини рассказа  В.Вересаева « Всю жизнь отдала», которая воспитала  холодного эгоиста и которой старость – не в радость.

XIII. Учитель: Всем нам следует осознать, что только в семье человек познает не только труд на благо ближнего, но и счастье, которое наделит его высшей духовностью. А  советы  современных психологов, выводы которых основаны на народной  нравственности, помогут нам в этом:

1.Никогда не бывайте одновременно сердитыми;

2.Никогда не кричите на друг друга (за исключением, когда пожар в доме);

3.Если кому-то из двух необходимо одержать победу в споре, то уступи победу другому;

4. Если нужно высказать порицание, то сделай это с любовью;

5.Никогда не вспоминай ошибок прошлого;

6.Не идите спать, не примирившись;

7. Старайтесь, по крайней мере раз в день, сказать другому ласковое слово;

8. Когда ты  сделал что-либо неправильно, поспеши признать свою ошибку и попросить прощения;

9.Двое участвуют в споре, но кто неправ, тот всегда говорит больше.

XIV. Учитель: 8 июля  в России  отмечается день памяти святых Петра и Февронии, день семьи, любви и верности. Этот святой праздник должен подвести нас к осознанию, что  именно, в семейной жизни, полагается самое прочное начало служения благу другого, здесь подавляется эгоизм, - и от любви семейной человек всегда восходил к любви к роду и к целому человечеству.

Семья есть основа общества; из неё произошёл род, затем государство. Если корень крепок и здоров, здорово будет и дерево, и наоборот.  Семейство признаётся фундаментом человеческого общества и всего нравственного, доброго.

Литература:

1. Тихий ангел пролетел. Христианские сказки и легенды. – М.,  ОЛМА -ПРЕСС, 2002.

2. Запарина Л. Непридуманные рассказы. / Лидия Запарина. – М. :Артос-Медиа, 2011.

3. Вересаев В.В. Невыдуманные рассказы /  Сост., вступ. Ст. и коммент. Ю. Фох-Бабушкина. – М.: Республика, 1999.

4. Из книги «Алфавит духовный старца ПАИСИЯ Святогорца». Избранные советы и наставления

5. Сухова О.А. Благоверные святые Петр и Феврония Муромские: Житие в иконе – М: «Гранд-Холдинг», 2009.

6.М.Ю.Лермонтов.Сочинения в двух томах. Том первый /Сост. И комм. И.С. Чистовой; Вступ. Ст. И.Л.Андроникова. – М.: Правда, 1988.

7. Простые ответы на вечные вопросы / Под общ. Ред. Архиепископа Егорьевского Марка (Головкова). – М.: ДАРЪ.

8. Храни сердце твоё. Листки по христианскому чтению. Репринтное   воспроизведение        миссионерских листков издательства  храма Покрова  Пресвятой Богородицы Русской Православной Зарубежной Церкви (1989 г.)

9. Козуляева Н.Е. О нравственном воспитании в Российской школе. – СПб: Общество памяти игумении Таисии, 2008

ПРИЛОЖЕНИЕ   К CЕМИНАРСКОМУ ЗАНЯТИЮ

«Счастлив тот, кто счастлив дома»

Приложение № 1

Вересаев В.В. Невыдуманные рассказы /  Сост., вступ. Ст. и коммент. Ю. Фох-Бабушкина. – М.: Республика, 1999.

В.Вересаев. Всю жизнь отдала (263)

Трамвайный вагон подходил к остановке. Хорошо одетая, полная дама сказала упитанному мальчику лет пяти:

- Лёвочка, нам тут сходить.

Мальчик вскочил и, толкая всех локтями, бросился пробиваться к выходу. Старушка отвела его  рукою и сердито сказала:

- Куда ты, мальчик, лезешь?

Мать в негодовании вскричала:

- Как вы смеете ребёнка толкать?!

Высокий мужчина заговорил громким, на весь вагон, голосом:

- Вы бы лучше мальчишке вашему сказали, как он смеет всех толкать!  Он идёт, - скажите пожалуйста! Все должны давать ему дорогу! Он самая важная особа!.. Растите хулиганов, эгоистов!..

Мать возмущённо отругивалась. Мальчик с открытым ртом испуганно глядел на мужчину.

Вагон остановился. Публика сошла. Сошла и дама с мальчиком. Вдруг он разразился отчаянным рёвом. Мать присела перед ним на корточки, обнимала, целовала.

- Ну, не плачь, мальчик мой милый!  Не плачь! Не обращай на него внимания!  Он, наверно, пьяный, не плачь!

Она взяла его на руки. Мальчик, рыдая, крепко охватил её шею. Она шла, шатаясь и задыхаясь от тяжести, и повторяла:

- Ну, не плачь, не плачь, бесценный мой!

Мальчик стихал и крепко прижимался к матери.

Пришли домой. Ужинали. Мать возмущённо рассказывала мужу, как  обидел в трамвае Лёвочку какой-то, должно быть, пьяный хулиган. Отец с сожалением вздохнул:

-Эх, меня не было! Я бы ему ответил!

Она с гордостью возразила:

- Я ему тоже отвечала хорошо…. Ну что, милый мой мальчик! Успокоился ты?.. Не бери сливу, она кислая.

Мать положила сливу обратно в вазу. Мальчик с упрямыми глазами взял её и снова положил перед собою.

- Ну, детка моя, не ешь, она не спелая,  расстроишь себе животик… А вот, погоди, я тебе сегодня купила шоколад  «Золотой ярлык»…  Кушай шоколад.

Она взяла сливу  и положила перед мальчиком плитку шоколада. Мальчик концами пальцев отодвинул шоколад и обиженно нахмурился.

- Кушай, мальчик мой, кушай!  Дай, я  тебе разверну.

Отец сказал просительным голосом:

- Лёвочка, дай мне кусочек шоколада!

- Не-ет, это для Лёвочки! Специально для Лёвочки сегодня купила. Тебе, папа, нельзя, это не для тебя… Ну что же ты, детка, не кушаешь?

Мальчик молчал, капризно нахмурившись.

- Ты, наверно, ещё не успокоился?

Мальчик подумал и ответил:

- Я ещё не успокоился.

- Ну, успокоишься, тогда скушаешь, да?

Мальчик молчал и не смотрел на шоколад.

Через двадцать лет. Эта самая  дама, очень похудевшая, сидела на скамеечке Гоголевского бульвара. Много стало серебра в волосах, много стало золота в зубах. Она с отчаянием смотрела в одну точку  и горько что-то шептала.

Трудную жизнь она прожила. Ещё до революции муж её умер.Она собственным трудом воспитала своего мальчика, во всём себе отказывала, после службы давала уроки, переписывала на машинке. Сын кончил втуз инженером-электротехником, занимал место с хорошим жалованием. И вот – она сидела, одинокая, на скамеечке бульвара под медленно падавшим снегом и горько шептала:

- А я ему всю жизнь отдала!

Они с сыном занимали просторную комнату в Нащокинском переулке. Сын задумал жениться. Сегодня она получила повестку с приглашением явиться в качестве ответчицы в суд: сын подал заявление о выселении её из комнаты. Уже четыре года назад, когда они получили эту комнату, Лёвочка предусмотрительно вписал мать проживающею  «временно». Это больше всего её потрясло: значит, тогда уже он на всякий случай развязывал себе руки…

- А я ему всю жизнь отдала!..

Снег пушистым слоем всё гуще покрывал ей голову, плечи и колени. Она сидела неподвижно,  горько шевеля губами. Кляла судьбу, в которую не верила, винила Бога, в которого полуверила. Не винила одну себя, что всю жизнь отдала на выращивание холодного эгоиста,  приученного ею думать только о себе.

Приложение № 2

Запарина Л. Непридуманные рассказы. / Лидия Запарина. – М. :Артос-Медиа, 2011.

Лидия Запарина. Cчастье

Как-то после обедни подошла ко мне  одна из прихожанок, и мы с ней долго беседовали. Потом она мне сказала:

- Знаете, отец Константин, я очень счастливая женщина.

- Да что вы! – заинтересовался я. – Такое признание приходится слышать крайне редко. В чём же ваше счастье?

- В детях.

- Ну, это понятно: вырастили хороших детей и этим счастливы.

- Да нет, батюшка, счастье у меня особенное. Дети-то ведь не мои.

- А чьи же?

- Ну, уж раз начала, то придётся вам всё рассказать.

Лето, все гуляют, а я сижу и зубрю и только сквозь стену слышу разговоры о том, какие у нас в городе новости.

Вот так и услыхала, что у Николая, товарища моего старшего брата, жена  скоропостижно умерла и пятерых ребят оставила. Пожалела его про себя и зубрю дальше -  приёмные экзамены на носу.

Вот сижу этак с книжками, отец – на террасе, и слышу, что к нему туда Николай пришёл, а его у нас в семье очень любили и знали с детства. Отец ласково его встретил, усадил и утешает:

- Ничего, Колюша, не горюй! Другую жену найдёшь и счастливым будешь!

- Эх! Иван Михайлович, жену-то я, может быть, и найду, но не жена мне нужна, а мать детям. Где мать для них возьму?  Ведь пятеро их, и мал мала меньше. Старший уже что-то понимает, а младший ничего не смыслит и знай кричит:  «Мама! Где наша мама?» Всю душу надорвали! От тоски похудели, ручки тоненькие сделались, есть не хотят и только мать зовут.

Николай-то – высокий, а тут плачет, как маленький. Отец растерялся и знай твердит:

- Найдётся, Колюша, и такая, верь мне, найдётся. А я сижу, слушаю и не могу понять, что со мной творится – как будто что-то большое растёт и радостное…  И как хвачу я тригонометрией об пол, выбежала на террасу и громко так говорю:

- Правильно отец сказал, что найдётся, вот и нашлась, бери меня, Коля!

Отец как закричит:

- С ума сошла! Куда ты на пятерых-то лезешь, девчонка глупая! -  Потом на Николая накинулся: - Уходи! Что девку с толку сбиваешь, ей в институт готовиться надо!

А Николай не уходит и только молча мне руки протягивает. Я схватила их да вместе с ним с террасы и выбежала, и прямо к нему домой.

Пока я с ним шла, у меня в душе какие-то сомнения возникать начали насчёт того, правильно ли я делаю. Но как вошли мы в его дом, как увидела я всех пятерых – жалких, плачущих, головёнки трёпаные, и возле них – равнодушную, сонную няньку, - сразу все сомнения ушли.

Дома у меня были крик, плач, уговоры, но я  на своём стояла твёрдо и вместо института пошла с Николаем в загс, а потом – под  венец

Первые дни моей новой жизни были очень трудными. Но я ребяток крепко полюбила, а они – меня. И хоть особой любви у нас с Николаем не было, потому что я всю её отдала детям, мы  были очень счастливы.

Так и прошла моя жизнь. Подросли дети, умер муж, сейчас все переженились и замуж повыходили, а у меня одно дело:  от одного к другому в гости езжу  Живу у дочки, а сын уже покоя не даёт: «Дорогая мамочка, когда приедешь?» Та, у которой живу, не отпускает, а остальные тоже пишут:  «Что нас забыла? Ждём!»

Сейчас самый младший из армии вернулся и говорит:

-Никуда тебя не отпущу, сиди со мной дома, я ведь самый маленький.

Приложение № 3

Тихий ангел пролетел. Христианские сказки и легенды. – М.,  ОЛМА -ПРЕСС, 2002.

Г. Баранова-Попова. Семейное счастье

На дворе стояла осень, хмурая и неприветливая. Жгучий  дневной зной последних летних дней сразу сменился ночными заморозками, а там, вдруг, дожди зарядили, да такие, что почти недели три красного солнышка люди и не видели. В открытом поле в эту ненастную пору и невесть что творилось! И днём страшно было взглянуть туда, и ночью – и врагу не приведи Господь побывать там! Кругом  зги не видно, ветер диким зверем завывает и острые капли мелкого, насквозь пронизывающего дождя, словно чрез ледяное сито, сыплются наземь.

И вот, в этакую-то непогоду, в этакую-то ночку, непроглядно-тёмную, непрерывно-дождливую, случилось двум запоздалым путникам пробираться к ближнему селению по размытому ливнем просёлку. Ноги их то скользили по вязкой глине, то – по колено шагали в разливанном море. Среди тьмы кромешной захожему человеку и ощупью не найти бы дороги, но путники наши подвигались вперёд если и не бодро, то уверенно. Места не только знакомые, но и родные. Как бывалому в пустынях страннику звёзды небесные, так этим путникам каждый пригорок, каждая ракита придорожная, каждый огонёк, в беспредельной дали мелькнувший, не давали сбиться с дороги.

- Гляди-ка… вон, вон, направо опять свет замелькал, - весело сказал шагавший впереди путник, рослый крестьянский парень. – Так и есть, лачуга Антона-побережника в Замятьевом перелеске! Чай, сидит добрый старичок да сети свои починяет… Ну, не унывай, Серёжа! Теперь и двух вёрст до Покут-горы не осталось, а с неё всё село, как  на ладони, видно. Слава Тебе, Христе! – добрались восвояси.

Сняли оба шапки, набожно перекрестились и, приободрившись, двинулись далее. Не прошло и четверти часа, как остановились он на краю крутого обрыва, под которым, в широкой лощине, раскинуто село, десятком светящихся точек выделявшееся из мрака.

Загляделся Данило, парень весёлый и говорливый, на мигающие огоньки эти и пошёл свои догадки по ним строить перед молчаливым спутником.

- Вон зелёна искорка как раз посередине, светится: отец диакон, стало быть, за книжкой перед лампой своею сидит, а вон, на окраине, четыре огонька подряд: это на Микулинском  постоялом дворе бражничают, чай, много пришлого люда в эту непогоду на ночёвку в селе осталось. Смотри, смотри вон, за мельницей, ещё два… Э-э-э! Да знаешь, брат, что? Ведь это у тебя…ну, так и есть, у тебя в избе светится. С места не сойти, - в твоей! Гляди и ты, Серёжа, гляди!

Но Сергей уже давно тревожным взором вглядывался в два огонька эти, не обратив внимания на остальные.

«Светится, светится! – не то с радостью, не то с тоскою думал он. – Что же это значило бы? Почему не спят? Ведь уж за полночь, поди, перевалило. Меня ждут? Да нет, и быть не  может! Уже с месяц от нас вестей в селе не было».

С месяц вестей не было, а самих-то их  уже полгода в селе не видано. Ещё раннею весною собрались Сергей с Данилой за Волгу на дальние заработки. А были они ровесники, и хоть не родня друг другу,  да неразлучные друзья-приятели с детства. До двадцатого года жилось им одинаково, но тут судьба толкнула их по разным дорогам. Сергей женился, и теперь было у него уже четверо ребяток – мал-мала меньше. Семейная жизнь успела уже провести две глубокие морщины на  челе прежнего беспечного парня и научила его, что значит трудовая хозяйская долюшка и тяжёлая отцовская думушка. А Данила вольным соколиком остался и не мог своей волюшке нарадоваться. Беззаботно и весело жилось ему, бобылю,  и всякая наносная беда крестьянская, в разорение вводившая семейных хозяев, только краешком задевала его. Этакому здоровому парню труд не в тягость, а в пользу был, без него он, как рыба без воды, пропал бы. По уплате податей каждый заработанный грош лишь на него на одного шёл, а потому узнать нужду горькую на себе самом Даниле ещё не приводилось.

Только и было у него заботушки, что послаще поесть да получше в праздник Божий нарядиться. Сборы его в дальний путь были недолгие, и на чужбине думушка о покинутой родной стороне ему не докучала. В избу свою он на лето погорелых пустил и теперь с Покут-горы не её искал во мраке с умилением загляделся он на четыре огонька, что из окон постоялого двора светились: «Там теперь захожие люди бражничают!» - думалось Даниле, и вот туда-то решил он свой путь в эту позднюю пору направить. Звал он и приятеля в харчевню «обогреться хорошенько», да тот и не ответил на  болтовню его, занятый своими думами.

- Светится, светится!  - всё ещё шептал он про себя, не отводя пристального взора от двух огоньков, самых дальних.

- Не спят ещё, родные мои, болезные… Что-то детушки? – Подросли, чай!.. А жена? Как-то, бедная, одна с хозяйством управлялась? Занемогла она, ещё как я уходил.

В раздумье долго ещё простоял бы Сергей на краю обрыва, да Данила, потеряв терпение, уже силой потянул его к спуску. Заслонились чем-то огоньки на несколько минут, но, когда путники сошли в лещину, два красноватых глаза за мельницей блеснули ещё ярче.

-Так и есть, у меня! – уверенно сказал теперь Сергей. – «Светится!» - снова подумалось ему, и уже не отрадою, а ноющею болью отозвалась мысль эта в его сердце. – Неужто захворал кто? Неужто опять горя да тяжёлой заботы в семье прибавилось?!.. Эх, детушки, без вины виноватые, жизнь мою загубившие! Если бы не семья, разве этаким был бы я ныне? Вон он, казак-то вольный, впереди идёт: шапка и в ненастье набекрень, а в том, что под шапкой, и в вёдро ветер разгуливает! Усердно трудился он всё лето, да ещё у серднее на свой заработок себя забавлял. А у меня что? Только и было, что труд упорный, на покосах, либо на плотах, а на смену ему ночка бессонная с тяжёлою заботою о тех, кого я дома покинул, да откладывание, ради них, грошей заработанных. Правда, и я этак-то, как Данила, раскутиться мог, да ведь сердце-то моё – вот оно, не дома оставлено, не при дороге брошено! Страх Божий, совесть в нём есть… Разве злодей я окаянный, чтоб семью голодную бросить да в недоимках запутать?.. Не в отраду честному отцу хмель, семейной бедой купленный. Во всём себе отказывал, ни отдыха, ни веселия, ни от забот покоя во всё лето не ведал. Удалось зато, слава Богу, деньгу скопить: будет на что старые прорехи исправить и на зиму семью обрядить. Да дальше-то что? Как при этаких неурожаях жить?.. Руки-то одни, а потребы в семье растут. Ужели же из году в год жизнь этакая каторжная? Где силы, где бодрости взять, чтобы всё в семье трудом безустанным обладить?..

Ещё за час пред тем, как Сергей, поглядывая на огоньки, думу свою безотрадную думал, широким пламенем засветились огоньки эти на очаге в убогой избёнке за мельницей. Четверо малых ребят, сбившихся в кучу на полатях, испуганными глазами поглядывали на печку, затопленную в эту необычную пору, и чего-то ждали.

Чутко прислушивались забытые в суматохе ребятишки к шуму, доносившемуся из боковушки, но ничего понять не могли. Вдруг, что-то милое,  знакомое, понятное и для самого малого братишки, послышалось им оттуда, раздался детский писк, сначала слабый, а потом всё смелей да задорней, и, при звуках его, приободрились, даже весело переглянулись ребятишки. Куда и страх в детях девался! Чуть не кубарем, скатились с полатей и поскакали в соседнюю горенку, едва не сбив с ног на бегу бабусю, спешившую к ним с радостною вестью.

Тесную боковушку наполнил весёлый детский гам, к которому присоединил свой задорный голосок и новый полноправный член семейки. Облокотясь  рукою на подушку, мать нежным, любящим взором смотрела на шумливую ватагу, затеявшую на радостях пляс вокруг её постели. Всею  душою любила она своих детей, и никто из них не был ей дороже прочих. Не в тягость, а в радость были для неё заботы о  ребятах, и, если бы Господь послал ей ещё столько же, не возроптала бы она на Бога, а от всего сердца возблагодарила бы Его. При здоровье, нужда не страшила её: молитва матери и со дна моря достанет, а от нужды уберегут детушек её труд и забота. Себя без куска оставит, с себя последнюю одежонку снимет, а уж ребят от голода и холода оградит. В сердце материнском – в этом роднике бодрой силы, глубокой любви, самоотвержения и всякой правды житейской – не может быть места унынию! Случись беда, не станет матушки – великое горе; да ведь все под Богом ходим! Свет  не без добрых людей: вспомнят они и о  своём смертном часе, о своих детях, и не дадут пропасть на миру сиротинкам.

Любуясь на своих  «птенчиков», вполне счастлива была бы жена Сергея, если бы не одна мысль её тревожила:  «что-то скажет он, когда домой воротится?» Новая прибыль в семье не порадует его, вечно со страхом заглядывающего в будущее. Он-то и на чужбине, поди, всё только о родимых своих болеет, а семья-то вон какое горе ему ко встрече приготовила.

- Горе?!.. Этакой-то мальчуган да горе? – молвила про себя мать,  с любовью взглянув на него. – Ну, да когда-то ещё кормильца нашего новою вестью смутим!.. Авось, Господь всё к лучшему устроит! А  теперь, вот моё счастье, вот моя радость, мои детушки ненаглядные, воробушки непоседливые…

Осторожный стук с улицы в оконце прервал её размышления. Оторопели, но не испугались, смекнув, что запоздалый путник забрёл на огонёк просить о ночлеге. Да  как его пустить!  И сам поймёт, что не место ему теперь в этой избе и что не до гостей хозяйке. Не взыщет добрый человек на невольном отказе: село большое – без крова не останется.

Подняла бабуся оконце, высунула на улицу, чтобы переговорить с путником, да как услышала его голос – вконец оторопела, отскочила назад и не знала, пугаться ли ей, либо радоваться. Словно бы языка лишившись, не нашла она и слова в ответ на расспросы родильницы, потопталась на одном месте и вдруг со всех  ног пустилась во двор отворять калитку. Звякнул запор в воротах, тяжёлые шаги послышались во дворе, заскрипели ступеньки и дверные петли в сенях, - и в горницу ввалился кто-то, страшный для ребят, закутавшийся от ненастья, кажись. Во всю одежонку, что в  котомке его дорожной нашлось. Вода в три ручья так и льёт с него на пол.

После бабуси, Даша-семилетка первая узнала отца, когда стал он свои покровы распутывать.

- Тятя! – радостно взвизгнула она, бросаясь к нему, а вслед за нею,  с тем же криком, подскочили к отцу и сынишки.

Ребята, в уровень с головёнками своими, хватались за батьку, обнимали мокрые  ноги его и цепко повисли на них, не давая ему сделать  и шагу.

Родным теплом, живительною отрадою пахнуло на  Сергея. Смекнул он, что, будь горе в семье, не так встретили бы его ребятишки. Повеселел отец, уверившись, что не беду предвещали ему огоньки среди поздней ночи, и стал ласково возиться с детьми, по очереди подымая каждого к своему лицу и шутливо отбиваясь от копошившихся внизу. Отбиться ему, однако, не удалось, и на ногах своих протащил он их до боковушки, куда за рукав тянула его бабуся. Детский гам не давал ему расслышать слова тёщи, но когда оглянул он горенку, то сразу всё понял. Острая, как шило, мысль больно кольнула его в сердце, но сейчас же унялась и бесследно исчезла боль эта. Тревожным взором следила жена его за тем, как примет он неожиданную весть, и видел Сергей, что уловила она минутное скорбное чувство, мелькнувшее на лице его. Виноватым почувствовал он себя перед нею и удвоил свои ласки и к жене, и ко всей семье на радостях долгожданной встречи.

Снова ярким пламенем вспыхнул потухший уже огонёк в печи, и снова ходуном заходила изба от весёлого детского гомона. Не только бабуся, но и  больная жена, и ребятушки, кто во что горазд, наперерыв старались услужить дорогому тяте, обсушить его, обогреть, приголубить. Младший парнишка храбро обхватил сброшенный отцом мокрый сапог и, пыхтя, потащил его в сени.

Никогда прежде не думал  Сергей, что так  отрадно, так уютно и покойно может ему быть под ветхою кровлею, при одном виде которой болезненно сжималось его сердце, вечно полное тревоги. От недавних страхов его и следа не  осталось растаяли они. Как при свете весеннего солнышка острые ледяные глыбы, грозившие с застрехов обрушиться на голову. Светло было теперь у него перед глазами, светло на душе, светлым казалось ему и будущее. Безграничным счастьем, что в семейном кругу испытывал он, при виде горячей любви к нему, кормильцу-тяте, с избытком вознаграждён Сергей был и за труд упорный, и за ночки бессонные, и за лишение покоя в страдное время его работы на чужбине. Стыдно стало ему при мысли, что завидовал он бобылю Даниле и его волюшке. Да разве на постоялом дворе, среди хмельного веселья, в кругу неведомых захожих людей, испытывает Данила хоть сотую долю того счастья, которым полно сердце отцово в избёнке за мельницей?

«Где силы, где бодрости взять к труду безустанному? -  вспомнил Сергей недавний вопрос свой, и тут же дал ответ на него: «А вот где, в ком: в семье своей, слепо полагающей на тебя свою надежду и видящей в тебе своего кормильца, -  в своей любви к детушкам, плоти и крови твоей, нуждающимся в твёрдой опоре и благом примере на заре своей труженической жизни, - в святом уповании на милосердие  Того, Кто благословил брак твой детушками и ещё этою ночью  напомнил о своём благоволении!»

Счастье семейное – это высшее счастье честного труженика! Оно даёт ему  радость тихую, но истинную и  прочную, даёт охоту и силу к труду, ограждает его от веселья  порочного, доставляет ему облегчение в болезни, утеху в скорби и, как запоздалому путнику в ненастную, осеннюю ночь, ещё издалека светится ему путеводным огоньком, манящим к теплу, свету и покою.