Раннее утро. Как хорошо, что сегодня выходной, и никуда не надо торопиться. Я лежу, нежусь в кровати. Воспоминания из безоблачного детства нахлынули сами собой. Как же хочется заглянуть в то время, когда я часами сидела с бабушкой и просила: " Бабулечка, ну расскажи еще что-нибудь из своей жизни". Эти бабушкины уроки помогают мне жить даже сейчас, потому что я знаю, что мои родные поддерживают меня, откуда- то сверху.
Лучик солнца заглянул в окно, подмигнул всем и осторожно скользнул по портрету, озорив родные лица моих прадедушки и прабабушки - истинных нижегородцев Палкиных, Григория Ивановича и Александры Ивановны, родившихся в 1868 году. Прадед мой, Григорий Иванович, был купцом, занимался мясной торговлей, а жена его, Александра Ивановна, была домохозяйка, воспитывала пятерых детей, зато на балах танцевала всегда первой парой со своим братом, так как прадедушка танцевать не умел, а может просто стеснялся, любил посидеть в мужской компании.
Жили они на Ковалихе, в своем доме. Рядом был дом для прислуги, а также конюшня с разными экипажами. На кухню были приглашены опытные повара, за садом следил садовник.
Особое внимание уделялось воспитанию детей, среди которых была и моя бабушка, Анна Григорьевна. Вся семья посещала церковь, в воскресенье дети шли на службу к восьми утра. Бабушка рассказывала, что иногда не хотелось так рано вставать, но ослушаться родителей они не могли. Их никогда не ругали, просто папа мог вызвать в кабинет, поговорить... А папу в доме очень уважали и побаивались, особенно мальчики. Родителей всегда называли на Вы и обращались к ним после разрешения. Александра Ивановна, когда читала утреннюю и вечернюю молитвы, всегда поминала всех царей, а также молилась за здоровье Николая II и его семьи. В доме была большая библиотека, книги из которой сохранились и у меня, на них стоит печать, где написано: "Библиотека Палкиных". Все дети занимались музыкой. Моя бабушка в восемьдесят лет садилась за фортепиано и играла , как она сама говорила: "Для души".А сестра ее, Галина Григорьевна, закончила консерваторию и отлично пела. Даже я застала эти литературные вечера, которые проходили и у нас дома. В театрах посещались все премьеры. Мальчики закончили Московский Университет. Девочки учились в Нижнем Новгороде. Бабушка мне рассказывала, что, однажды, не выучила Закон Божий и поделилась этим со своей подругой, когда они шли в гимназию. Начался урок, батюшка первую спросил мою бабушку, она вся покраснела, пришлось сказать, что не выучила урок. После уроков батюшка велел подойти к нему. Она пришла, он побеседовал с ней, а потом и говорит: "Палкина Анна, в следующий раз, когда не выучите урок, подходите сразу ко мне, а не через подруг передавайте!". Как было стыдно, бабушка запомнила на всю жизнь, зато по Закону Божьему в аттестате у нее стоит "отлично". Этот аттестат хранится у нас до сих пор.
В Нижнем проходила Ярмарка. Это было событием. На ярмарку добирались на фуникулере, который сейчас восстановлен. Прадедушка всегда принимал участие в ней, готовился к ярмарке. У него было несколько магазинов или , как раньше говорили, лавок. Торговля шла бойко. Можно было не только заработать, но и заключить выгодные сделки, ведь уговор был дороже денег. Слово купца дорогого стоило.
Дети с Александрой Ивановной и нянями летом выезжали в Кисловодск и на Минеральные воды. Однажды, попали на благотворительный аукцион с участием царской семьи. До сих пор хранится у нас сувенир, полученный бабушкой из рук императрицы Александры Федоровны. Царскую семью любили и уважали.
Шел тысяча девятьсот семнадцатый год. Бабушку надо было выдавать замуж, так как она была старшая. Родители стали подбирать жениха.
Мой дедушка, Макаревич Константин Николаевич, жил и работал в Москве, куда в двенадцать лет приехал из Западной Белоруссии. Дедушка отлично знал русский язык, так как в Белоруссии с ним занимался священник, и дедушка благодарил его в своих молитвах всю жизнь.
Ему исполнилось тридцать, а бабушке двадцать. Бабушке он сразу понравился: высокий, статный, модный, но она очень стеснялась. Как только их представили друг другу, она сразу ушла. Он стал к ним захаживать. Потом пришел просить руки бабушки. Она дала согласие с одним условием, что жить будут в Нижнем Новгороде, хотя у дедушки была квартира в центре Москвы. Он согласился переехать в Нижний, а квартиру оставил брату.
Свадьба была пышная, собрали приданое. Молодым купили дом. Все собранные на свадьбе деньги, а их было немало, положили в банк. Только сыграли свадьбу, как произошла революция. Все конфисковали, а прадедушку и прабабушку поселили в подвал, где стояла по щиколотку вода, но , слава Богу, он уберег, остались живы. Дедушка добился комнаты в коммунальной квартире на Добролюбова.
Жизнь продолжалась, молодость брала свое, было интересно строить новую жизнь. В тысяча девятьсот двадцать втором году родилась моя мама. Ее еще успели крестить в церкви Жен Мироносец , но гонения на церковь уже начались. Школьников ,во время крестного хода верующих, заставляли отдельно стоять и греметь консервными банками, чтобы помешать верующим. Хотя, те семьи, где почитали Бога, так и жили с ним в душе.
Началось строительство социализма. Дедушка работал, бабушка воспитывала детей, их было уже двое. Прадед устроился на работу с трудом, бывших купцов боялись брать, но грамотных людей не хватало, поэтому некоторых брали в артели . Но жили неплохо, духом не падали. В коммунальной квартире, кроме наших, жило еще восемь человек. У соседки, Глафиры Алексеевны, было много детей. Она держала корову, весь дом был с молоком! А уж если она жарила картошку, то у нее обедали все соседские дети, кто-то приносил солености. Внизу, под домом, находился огромный подвал, где все хранили бочки с соленой капустой, помидорой, огурцами, мочеными яблоками, там же стояли бутыли с подсолнечным маслом. Некоторые держали домработниц. Это были девушки, приехавшие из деревень, которые жили у хозяев квартиры, помогали по хозяйству. В воскресенье пекли пироги, занимали очередь, кто-то рано утром, кто-то днем. У бабушки часто просили поставить тесто, так как уроки у профессиональных поваров в детстве не прошли даром. Она пекла необыкновенно вкусные пироги, торты, а еще все вместе лепили пельмени, а потом угощали детей.
Вечером, когда дедушка приходил с работы, они с бабушкой шли прогуляться, в выходные ходили в театр, иногда собирались у бабушкиного брата, играли в лото. Дети росли, учились в школе хорошо.
Мама очень увлекалась театром, но поступать решила в Медицинский институт. Конкурс был большой, она все сдала, и в тысяча девятьсот тридцать девятом году поступила на первый курс лечебного отделения Горьковского Мединститута, но каждую свободную минуту проводила в театре, общалась со многими известными артистами.
Приближался июнь тысяча девятьсот сорок первого года. Соседка, Глафира Алексеевна, уехала со своей семьей в Ленинград. Приехали новые жильцы. Больше не жарили огромную сковородку картошки и не собирались все вместе лепить пельмени.
Июнь - пора экзаменов у студентов. Мама сидела на поленнице дров, учила анатомию, когда по радио объявили о вероломном нападении немецких войск на нашу Родину. Возникла паника: кто-то кричал, кто-то плакал... Началась всеобщая мобилизация. Бабушкины братья ушли на фронт.
Дедушку на фронт не взяли по возрасту. Очень сильно заболела мама. Бабушка пошла работать в госпиталь. Однажды, во время бомбежки, бомба упала рядом с нашим домом, но, слава Богу, не взорвалась. Вышибло все стекла соседних домов, погиб солдат, который пришел в отпуск с фронта. Вот уж, поистине, не знаешь, что ждет каждого из нас .
После лечения, мама работала в госпитале, который находился в школе №113 и продолжала учиться. Однажды, привезли молодого человека, необходимо было ампутировать ногу, начиналась гангрена, медлить было нельзя, а хирург был на другой, очень серьезной операции. Пришлось маме самой делать операцию, ампутировать ногу и она смогла, все сделала самостоятельно. А потом был приказ, начать ликвидацию малярии, и маму поставили руководить этой операцией. Так она стала работать в горздравотделе. Мой дядя тоже поступил в мединститут.
Девятого мая тысяча девятьсот сорок пятого года, когда объявили об окончании войны, все вышли на улицу, целовали друг друга, смеялись и плакали. У нас в семье все остались живы. Вернулись с фронта бабушкины братья. Опять все наши собирались вместе у прабабушки и прадедушки. Вскоре наши узнали, что вся семья нашей бывшей соседки, Глафиры Алексеевны, погибла в Ленинграде от голода. Не вернулся с фронта и мамин друг.
Начали восстанавливать разрушенное хозяйство, ликвидировать эпидемии в городе. Закончил Мединститут дядя, уехал по распределению на север в закрытый город Североморск.
В тысяча девятьсот пятьдесят шестом году маму отправили на Целину, в поселок Горьковский, ликвидировать инфекции. Оказалось, что там не было пресной воды, вся вода была горькой, отсюда и название поселка. Работать приходилось в тяжелых условиях, но опыт уже был большой, со всем справились, маму наградили медалью. На первом месте у нее всегда была работа. Люди ее ценили и как руководителя, и как человека.
Жизнь продолжалась. В тысяча девятьсот шестьдесят втором году родилась я. До сих пор помню, как бабушка говорила мне: «Леночка, в халате дома ходить нехорошо. Ты надень халатик, умойся и переоденься, а то вдруг кто придет, как же ты в халате к людям выйдешь?» Она всегда следила за собой. Если приходили гости, то без угощения никого не отпускала. А готовила она очень вкусно. В воскресенье обязательно пекла пироги, к нам приезжал дядя Юра со своей семьей, это была традиция. Я всегда любила свой дом, в нем жили доброта и взаимопонимание, уют и тепло, благодаря моей бабушке, Анне Григорьевне!
Вся моя жизнь посвящена детям, наверное, потому что много настоящей любви я сама получила в детстве, и мне хочется поделиться ей, особенно, с теми, кто, в силу жизненных обстоятельств, ее недополучил. Воспитывать детей мне помогают бабушкины уроки и мамина ответственность за любое, даже маленькое дело.